Отповедь без названия / 19 января 2007 г.
Нет, друзья мои, тут у нас с вами выходят какие-то непонятности.
И настолько эти непонятности непонятны, что я решил озвучить кое-что из личной переписки, а такжу помянуть войнушку, которая с некоторых пор идёт в гостевой книге и отчасти, опять же, в почте. Авось кому-то из прочитавших это открытое письмо поможется не перепутать в темноте и спьяну. Заодно таким образом хочу снять с себя обязанность отвечать на все полученные письма.
За последний месяц меня раз сто обозвали Жидом Поганым, как водится, пообещав разобраться со всеми моими жидопоганскими родственниками, раз уж до меня самого не дотянуться. Впрочем, не все соглашаются с этим определением. Alex Toropov, например, полагает, что я являюсь одним из немногих выживших Русских Интеллигентов, и обращается мне с соответствующими этому образу речами. Митя_ZZ, напротив, считает меня Фашистом, Антисемитом и Быдлом. А некая Катя уверена, что таким, как мы с ней, предстоит спасти Русский Интернет. Или турецкий факс, точно не помню. Стоит ещё упомянуть Igoriash’у, который говорит, что моя нелюбовь к Москве и Америке — чистой воды провинциальный синдром и зависть.
Я опять долго плакал, пил касторку и бился в истерике, будучи не в силах понять, кто же я выхожу в результате суперпозиции всех приведённых выше должностей и званий. Спасло меня высшее образование. Я примерно прикинул, что если всё сложить векторно, то получается чистый ноль. И так мне стало хорошо, вы не поверите.
И вот теперь, находясь в нирване, спокойно и слегка снисходительно отвечаю всем написавшим.
Национальный вопрос
Национальность у меня с некоторых пор совершенно точно жидовская. Какая была раньше — не помню, фашисты сильно били по голове гостевой книгой и отбили память, прошу зачесть за гиюр. Но нынешняя мне нравится. Ничего такая национальность, не жмёт. Да и всяким там Эйнштейнам-Пастернакам не жала. А вот фашистам почему-то жмёт, и, судя по высоте воплей, — в области гениталий. Скорее всего потому, что бесноватый адольф сам был опаньки по какой-то там бабушке. Но об этом — тс-с!
Но вообще я, конечно, националист. В том смысле, что достижения людей моей национальности меня больше радуют, а неудачи этих же людей больше расстраивают, чем если бы речь шла, скажем, об эскимосах (пардон, инуитах). Правда, что такое «моя национальность», мне всегда было не очень понятно. Спасибо, фашики разъяснили. Но всё ничего: хорошо, что оказался хотя бы не эфиопом, цвет кожи у меня неподходящий.
И ещё: есть у меня слабость. Больше всего я люблю людей нормальной национальности. То есть с которыми можно сразу общаться по-человечески, без предварительного медикаментозного лечения.
Гермары-адольфы
Начнём с исторической справки.
Гермар Рудольф (Ширер) — немецкий инженер, занимавшийся «научными исследованиями», целью которых было доказать тот факт, что массовое уничтожение нацистами евреев во время второй мировой войны — фальсификация. Вполне естественно, что отрицатель Холокоста «доказал» что хотел. И вполне понятно, что трубить на весь свет об «открытии века» принялись тысячи параноиков по всему земному шару (они называют себя ревизионистами). В настоящее время Рудольф, как обычно, сидит в какой-то тюрьме, ибо там ему и место. Нет, я, конечно, не считаю, что за ревизионизм как систему взглядов надо сажать (свобода слова, ку?). Но психически больных и социально опасных людей надо изолировать от общества, и с этим трудно спорить, а психически здоровый ревизионист (фашист) — это, на мой взгляд, оксиморон.
В своё время в ревизионисты подался некий мальчик, до этого долго и плодотворно сотрудничавший с «Артефактом» на предмет помощи библиотеке. Помню, как яростно он защищал то ли Рудольфа, то ли брата его по разуму Граффа: «как ты можешь говорить такие вещи о человеке, которого ты даже не знаешь?». Объявить лжецами несколько миллионов других людей, разумеется, это ему не мешало.
Самому мне в этой жизни довольно часто приходилось сталкиваться с антисемитами. С ревизионистами — раз пять или шесть. Анамнез во всех случаях был очень схож.
Пациент — человек без собственной шкалы ценностей, точка зрения по любому вопросу формируется исключительно с помощью цехового словаря. Как правило, озлоблен, в своих проблемах склонен обвинять других. Труслив до крайности, но способен вцепиться в горло, если рядом есть достаточное количество собратьев. Уровень интеллекта обычно невысок и падает до нуля при эмоциональных выплесках.
Нетрудно догадаться, что в роли того самого мирового зла, которое не даёт подобному субьекту добиться признания, выступит кто-то, искомого признания добившийся. Если учесть процент евреев среди учёных, людей искусства, да хотя бы и бизнесменов — долго искать не придётся. Становится понятно, что мир принадлежит евреям. Мальчик с традиционной скрипочкой, которому эту самую скрипочку разбили о голову по дороге из школы, не догадывается, что ему принадлежит весь мир. Зато об этом слышал от родителей избивший его одноклассник, до сих пор не научившийся пользоваться туалетной бумагой вместо собственного пальца. У одноклассника есть единомышленники: каждая школа не без пары дебилов. Слава богу, их мало. Люди без проблем с головой чаще всего не склонны заниматься «еврейским вопросом».
10–15 лет назад, в Питере, появлявшуюся в апреле на улицах жидкую кучку фашистов, празднующих д. р. бесноватого адольфа, били сильно и больно. То ли много ещё было людей, у которых воевали близкие, то ли какая другая причина находилась. Но чем же, спросите вы, в таком случае «народные мстители» лучше избиваемых фашистов? Ну, во-первых, хотя бы и честностью. Метод фашиков — воткнуть в бок заточенную спицу на дискотеке. А во-вторых... как вы отреагируете, если на обеденный стол, за которым вы сидите вместе со своей семьёй, плюхнется откуда-нибудь сверху отвратительное ядовитое насекомое, готовое прыгнуть? То-то же.
...
А что, кто-то считал меня миротворцем? Да ну вас в баню.
Хуже всего, кстати, что какой-то неумный человек придумал, что анонимность интернета — это хорошо. В результате, если доходит дело до известных поисковых машин и неизвестных китайцев, эта анонимность оказывается фикцией, а вот найти какого-нибудь мерзкого «виртуала», умеющего гадить в гостевых, обычному человеку непросто. Впрочем, сколько там её, той Молдовы...
Русская интеллигенция
Сначала определим, что является признаком интеллигентности.
1. Любовь к Тарковскому и Феллини.
2. Любовь к чтению вообще и Достоевскому в частности.
3. ..?
Чёрта с два.
Любовь к чтению является чем-то выдающимся в среде морлоков, которые знают для бумаги только два назначения.
Главным признаком некоей внутренней культуры, которую можно, за неимением лучшего, назвать интеллигентностью, является нежелание публично декларировать собственную избранность, даже если таковая ощущается. В особенности — нежелание делать это за счёт унижения других людей.
Далее можно по пунктам, но уже лень.
А от Достоевского меня тошнит, как тошнит от любого гимна возвышенной бездарности и бесполезности русской души.
Нагорная проповедь худо-бедно — автор, увы, не профессиональный журналист — даёт определение человека. Но оно нам не нравится, правда? Слишком ясно сказано, что нужно делать, а чего не нужно. Кроме того, мы гораздо культурнее и выше всех тех дикарей, для которых сие говорилось.
Мы подпишем Сартра и Канта, и замутим такое, что смысл человеческой жизни за туманом станет вовсе не разобрать. И вот тогда можно будет честно посвящать свою жизнь поиску незнамо чего, и быть совершенно уверенным, что оно не найдётся. Что, собственно, нам — интеллигентам — и нужно.
Политика, Америка и прочие туркменбаши
Я не хожу голосовать, и никогда не пойду. Драться пойду, если тронут тех, кого я полагаю под своей защитой. Но голосовать за политика...
Вы можете говорить и думать что хотите: честных политиков на свете нет и быть не может. Хотя, собственно, при чём тут честность. Речь скорее о порядочности.
Как я могу голосовать за человека, о котором знаю, что для достижения его нынешней должности ему пришлось идти... ну, если не по трупам, но как минимум по головам? Увольте.
Политика для меня — это когда высокопоставленное лицо, или двоюродный брат бабушки внучатого племенника высокопоставленного лица, отпускается на свободу «за отсутствием состава преступления» после пьяного наезда на пенсионерку.
Политика — это когда встреча в «верхах» обмывается шампанским на сумму, достаточную для выплаты пенсий в Тюменской области.
Когда поганый царёк бывшей советской республики принимается с почётом, хотя за его деятельность мало Нюрнберга.
Когда любые высказывания в адрес великих малых грузинско-латвийских народов именуются дискриминацией и провоцируют чуть ли не бомбёжку Кремля, тогда как все те помои, которые «представители» этих народов непрерывно льют на Россию, милостиво замалчиваются.
Когда мозги электората промываются настолько, что перемещение по голубому экрану неких фигур, называемых либералами или консерваторами, уже создаёт иллюзию приобщения к решению судеб мира.
Политика — это говно.
Но не подумайте, ради бога, что это проблема. Миллионы мух не могут ошибаться.
Да, я считаю демократию одним из наиболее идиотских изобретений человечества. Люди якобы решают, кому управлять страной, теми же руками, которыми они звонят психоаналитику, не умея убедить маму, что в 40 лет они вольны сами определять, с какими девочками встречаться. Слава богу, что их «решения», разумеется, никто не принимает в расчёт.
Да, я недолюбливаю Путина, но отношусь к нему лучше, чем к предыдущим президентам, потому что при нём страна если и не натянула штаны, то хотя бы разогнулась .
Да, я считаю, что если Саддама и нужно было удавить, то решение это должны были принять его сограждане, и совершенно не американское собачье дело было вообще соваться в те места, откуда потом прилетают неправильные боинги. Лучше бы в Туркменистан сходили. Заодно узнали бы, где он находится.
Заключение
Я согласен с Пелевиным касательно гламура и дискурса как двух основных составляющих современного существования. Если, конечно, ограничиваться рассмотрением существования в интернете в пределах Садового кольца.
За пределами кольца, к сожалению или к счастью, проблемы и составляющие принципиально другие.
Есть ещё одно ма-аленькое колечко. Фуражка в горизонтальном сечении, так сказать. И вот внутри этого кольца больше всего проблем.
Не болейте, сограждане. Искренне вам желаю.
С уважением,
А.
наверх
|  |
|
